ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО — ЗДЕСЬ

10.

Недавно я общался со своим старым другом, поэтом и переводчиком Виктором Райкиным, который лет тридцать уже живёт в Нью-Йорке. Активный путешественник по тропическим странам, он изучает на себе психологические и иные эффекты от употребления внутрь различных экзотических растений. Виктор объяснил мне, что в Амазонии так называемые курандерос (исп. букв. «знахари») являются не просто лекарями, но некими проводниками, Вергилиями в мир айяуаски. Айяуаска (кечуа ayawaska «лиана духов», «лиана мёртвых»), как известно, – название растения и напитка из него, часто с добавлением других растений, концентрирующего в себе их психоактивные свойства. Эти растения вырабатывают энтеогены (от др-греч. «вдохновлённый божеством, находящийся в экстазе»), вещества, вводящие человека – или помогающие входить – в изменённые состояния сознания. То есть, говоря языком теории путешествий, помогающие путешествовать в не-географических, неландшафтных пространствах. «Лиана мёртвых способна связывать живого с мёртвыми. И действительно, я разговаривал с мамой, умершей, когда мне было девять», – сказал Виктор.

Но если существует профессия курандеро, лоцмана по психоделическим морям – значит, в морях этих возможны устойчивые маршруты, и даже, условно говоря, карты, где могут быть как-то отмечены соответствующие глубины, мели, узости, побережья, континенты, острова?..

Сам я никогда, к огромному сожалению, не испытывал на себе действия никаких энтеогенов, кроме самых банальных для европейской культуры. Пара случайных затяжек конопляного дыма в артистических компаниях не в счёт, равно как и советская сигарета без фильтра, также сугубо ради познания тайно выкуренная однажды в пятом классе школы. То и другое я оценил как «биохимически отчётливо не моё». Алкоголь и кофе же, в разумных дозах, стали спутниками на всю жизнь. Первый также с пятого класса – родители угощали нас с сестричкой домашней наливкой за праздничным столом, сейчас же я, в качестве допинга при рабочих перегрузках и наоборот, седатива при стрессе, предпочитаю рюмку коньяка; с кофе я познакомился в старших классах. Собственно, мои исследования были слишком далеки от проблем психоделии, и я был среднестатистическим потребителем этих продуктов мировой флоры.

Характерно, что в ходе одной только финальной недели работы над данной статьёй понадобилось более половины стандартной упаковки молотого кофе. Что говорить, ароматная горячая чашечка и в данный момент стоит на моём письменном столе, а кофеин, или что-то ещё, привольно странствует по сосудам моего головного мозга. Есть в этом какой-то странный привкус рекурсии. Или инверсии. Словно, следя за развитием собственной мысли об энтеогене, я одновременно сам нахожусь под его наблюдением.

11.

Моё внимание, как дилетанта, машинально фокусируется на отчего-то очень важном для самых разных культур элементе табуизации психоделических практик. Почему знания, получаемые в этих практиках, как правило, остаются в узком кругу? Почему широким массам не суждено познакомиться с картами некоторых негеографических пространств? У меня на этот вопрос нет целостного и убедительного ответа.

(Конечно, эзотеричность, оккультность, закрытость от большинства – всё это функция времени. То, что эзотерично сегодня, может стать экзотерическим завтра. Помню, как в 1990-е годы, в эпоху срывания всяческих масок и покровов тайн, выходили книги под непреднамеренно потешными названиями, типа «Популярная эзотерика» или «Оккультизм для всех».)

В результате каких-то историко-политических пертурбаций или неведомой мне социально-экономической (?) борьбы многие энтеогены становились и оставались запретными долго или всегда – на Западе, у нас, где угодно. Результат бывает порою сакраментальным. После тысячелетнего запрета и забвения хаомы (сомы) от представления человека об этом мощном энтеогене осталось только название: считается, что никто уже и не помнит, какой именно представитель флоры был его источником.

А, например, лофофора Уильямса, ныне запрещённая к разведению и употреблению в США (полностью) и частично в России (не более двух экземпляров на один вигвам), в СССР не была запрещена. И поэт Мирослав Немиров вспоминал, как некий его коллега, будучи в гостях и узнав, что у хозяев среди домашних растений есть лофофора, немедленно этот кактус съел. О действии мескалина на его товарища мемуарист, правда, умалчивает. Впрочем, герой этой истории и в обычной жизни отличался необычайной раскованностью поведения и свободой мышления, словно был всегда под «Лапофорией Вильямс».

Тема латиноамериканских энтеогенов, между прочим, имплицитно присутствовала в моей жизни с детства. Мой отец, Олег Григорьевич, в 1960-е годы был основателем Клуба кактусистов в городе Днепропетровске. В домашней коллекции суккулентов, собранной им за несколько десятилетий, имела место и лофофора. В течение многих лет, однако, растение росло нетронутым, и научно-технические изобретения, совершённые в этот период отцом, талантливым физиком-термистом, совершенно очевидно, с пейотом никак не связаны.

12.

Здесь хочу обратить внимание на ещё один, причём весьма странный научный факт. Отчего-то источники почти всех известных на сегодня природных психоактивных веществ – это представители флоры (условно включая в неё грибы, об этом см. ниже). К известным на сегодня, относительно немногочисленным исключениям, заметим, относятся только низшие беспозвоночные – некоторые губки, и низшие позвоночные – отдельные виды рыб и амфибий. Губки, как известно, по причине их прикреплённости к субстрату очень долго считались растениями, и даже некоторое время причислялись с зоофитам («животным-растениям»: др.-греч. ). Подавляющее число видов животных в мистерии создания для человека веселящих и сносящих ему крышу зелий не участвуют как бы принципиально, – порой довольствуясь, наоборот, участием совместно с человеком в празднике употребления этих зелий. Все мы смеялись (великая сила эмпатии!) над видео про синичек-алкоголичек, пьяных от забродивших на дереве ягод рябины, или читали про ежедневное ведро водки, полагавшееся слону Ивана Грозного – подарку персидского шаха Тахмаспа.

Человек, политическое животное, за компанию с животными неполитическими заточён по одну сторону завесы великой тайны. Созданием зелий для нас с ними занимаются только растения.

Почему так?

Может быть, имеют значение не только галлюцинации и изменённые состояния сознания, возникающие при употреблении растительных алкалоидов и иных веществ? Что, если месседжем к нам от мира растений (читай – Одушевлённого ландшафта) являются не сами эти образы и состояния, но те каналы, по которым они к нам приходят?

И как тут не вспомнить афористический научный постулат великого Маршалла Маклюэна про «средство коммуникации является сообщением»?

То есть, важны не только и не столько сами сигналы к нам от ландшафта – информационные, эмоциональные, образные и пр. – сколько причины этих сигналов, их параметры, и механизмы их передачи. Говоря языком информатики – не контент «звонков» к нам, а их метаданные.

Эти «звонки» поступают к нам, судя по всему, с самого нашего появления на Земле, то есть не менее миллиона лет. Но при этом всегда (или почти всегда) воспринимаются не как послание природы, но как её подарок. Подарок, непонятно чем, но безусловно нами заслуженный – и потому не требующий не осмысления, ни ответа.

Этот сюжет уже много месяцев не даёт мне покоя. Миллион лет упорно буксующего, остающегося односторонним, диалога с нами… Ландшафт, упорно и безуспешно пытающийся, с помощью продуктов растительного метаболизма, до нас докричаться.

13.

Тему галлюциногенных грибов, имеющую прямое отношение к обсуждаемой здесь проблематике, я не затрагиваю только по причине отсутствия собственного опыта их употребления. Однако хочу напомнить про другое. Про научные гипотезы последних лет о том, что съедаемые людьми грибы, даже самые обычные, а тем более грибы паразитические, поселяющиеся в нашем организме, способны влиять на наше поведение биохимическим путём и, скорее всего, целенаправленно. Идут ли сейчас грибы в наступление, или находятся с нами в гомеостатическом равновесии?

Являются ли они в отношении нас только паразитами, или присутствует функция симбиоза?

Насколько феномены мировой цивилизации (да и вся её история) определяются человеческими потребностями и замыслами, а насколько – потребностями и замыслами управляющих человеком изнутри грибов?

Эта тема может оказаться не слишком близкой к фитософии ввиду разности происхождения растений и грибов: как известно, уже полвека учёные предпочитают говорить о грибах как о третьем царстве живых организмов, отдельно от флоры и фауны. Однако с точки зрения геопоэтики, геокультуры, геоэкономики, геоботаники, биогеоценологии и т.д. грибы, какими бы инопланетными монстрами они в результате дальнейшего изучения ни оказались – равноправные с растениями участники земного ландшафта.

И согласно вышесказанному, они являются ещё одной веской причиной (и убедительной формой) его одушевлённости.

14.

В плане зоософии, в последнее десятилетие было высказано предположение о так называемом «зверином повороте» («зоологическом повороте»), переживаемом современной цивилизацией [Сид 2013]. С одной стороны, имеется в виду явственная актуализация феноменов древнего мифологического сознания и мистически окрашенных элементов культуры, связанных с образами и архетипами животных – анимизма, тотемизма, драконологии и т.д. С другой стороны, речь о заметной интенсификации междисциплинарного научного диалога, посвящённого бестиарному дискурсу в культуре. Так, в России научные встречи на эти темы с 2011 года стали регулярными⁹. Правомочно ли говорить о подобном явлении в плане фитософии, о некоем растительном повороте в культуре и науке? Вопрос дискуссионный.

В науке сейчас совершенно очевидно развивается фитософский дискурс. Так, некоторые публикации Майкла Мардера и Мэтью Холла имеют признаки активной полемики. В практической сфере следует отметить признание наконец, на рубеже XXI столетия, флористики, она же фитодизайн, в качестве новой перспективной профессии. Собственно, профессия какое-то время существовала и раньше. Но, скажем, в океанической экспедиции в 1991 году со мной участвовал ботаник-флорист Валерий Снежко, чья кандидатская диссертация по фитодизайну [Снежко 1983] несколькими годами ранее считалась почти революционной. Похожая история происходила с пришедшей с Востока родственной концепцией – даосским фэншуем. Элементарная, как теперь кажется, мысль о том, что расположение растительных организмов в окружающем человека пространстве может существенно влиять на его состояния, на его ментальность и т.д., потребовала от нас для своего усвоения определённого времени и усилий.

Прикладное фитософское явление «следующего поколения» – предложенный в последнее десятилетие японцами метод борьбы со стрессом и утомлением: осознанные прогулки по лесу, получившие название синрин-ёку, буквально «лесные ванны», «омовение лесом» (часто пишется неправильно «шинрин-йоку»). Здесь следует отметить интересную философскую (фитософскую) перекличку с традиционной китайской системой стихий У-син. Один из пяти мировых элементов в У-син – это дерево, древесина (, Mи). В этом плане, синрин-ёку – инновационная замена водной стихии (для «принятия ванны») на альтернативную, древесную.

Есть лёгкое (пока что) ощущение, что одушевлённый ландшафт, – как некий бибихинский, или точнее, Бирнамский лес – выдвинулся в мирное (пока что?) наступление на нашу жизнь, занимая в ней всё новые позиции.
______________________________

ПРИМЕЧАНИЕ

9. Ежегодная конференция «Res et Verba» в РГГУ под кураторством Ольги Довгий и Александра Махова.
______________________________

ЛИТЕРАТУРА

1. Brenner, Eric D.; Rainer Stahlberg; Stefano Mancuso; Jorge Vivanco; Franti?ek Balu?ka; Elizabeth Van Volkenburgh. Plant neurobiology: an integrated view of plant signaling. / Trends in Plant Science. Aug. 01, 2006. Volume 11, Issue 8, p.369-420.

2. Darwin, C. R. (1880). The power of movement in plants. London: John Murray.

3. Gagliano, Monica; John C. Ryan; Patr?cia Vieira (2017). The Language of Plants: Science, Philosophy, Literature. University Of Minnesota Press.

4. Hall, Matthew (2011). Plants as Persons: A Philosophical Botany. SUNY Press.

5. Irigaray, Luce; Marder, Michael (2016). Through Vegetal Being : Two Philosophical Perspectives. New York: Columbia University Press.

6. Marder, Michael (2013). New York: Plant-Thinking : A Philosophy of Vegetal Life. Columbia University Press.

7. Marder, Michael (2014). The Philosopher’s Plant : An Intellectual Herbarium. New York: Columbia University Press.

8. Marder, Michael (2021). Green Mass : The Ecological Theology of St. Hildegard of Bingen. Stanford University Press.

9. Spencer, Herbert (1891). Essays: Scientific, Political, and Speculative, 3 vol.

10. Tompkins, Peter; Christopher Bird (1973). The Secret Life of Plants. Harper & Row.

11. Zaraska, Marta. Can Plants Hear? Flora may be able to detect the sounds of flowing water or munching insects. Scientific American, May 17, 2017.

12. Бибихин, В. В. Лес (hyle). – СПб.: Наука, 2011. – Серия «Слово о сущем», т. 94.

13. Зантария, Д. Конфетное дерево. В сб.: Даур Зантария. Мир за игольным ушком. (Поэзия. Проза. Публицистика. Дневники) Составители В.Зантариа, С. Арутюнов. – Сухум, 2007.

14. Зантария, Д. Золотое колесо. Роман. В сб.: Даур Зантария. Собрание. Стихотворения; рассказы; повести; роман; публицистика; из дневников. / Сост. В. Зантариа. – Сухум: Абгосиздат, 2013.

15. Налимов, В. В. В поисках иных смыслов. – М.: Прогресс, 1993.

16. Сид, И. Город вечной мечты. / Крым, №1, 2002.

17. Сид, И. Тотем в русской литературе. Зоопоэтика текстов, зоософия сообществ. В сб.: Бестиарий и стихии: Сб. статей / Сост. А.Л. Львова. М.: Intrada, 2013.

18. Сид, И. Территория и ландшафт как палимпсест. Макс Волошин, Даур Зантария: геопоэты в «свёрнутом» путешествии. В сб.: Игорь Сид. Геопоэтика: пунктир к теории путешествий. – СПб: Алетейя, 2017.

19. Снежко, Валерий Владимирович. Декоративные и био-экологические особенности растений в фитодизайне : диссертация … кандидата биологических наук : 03.00.05. – Киев, 1983. – 235 с.

20. Тимофеева, О. Родина. – М.: Сигма, 2020

21. Энт, Арий ван дер. Польдермодель. В: Словарь культуры XXI века. Первое приближение. – Хапур: Kie Publication, 2020.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>